Почти сорок лет пребывали в запустении соляные промыслы в Бахмуте и Славянске.

В 1819 году в связи с нехваткой соли в стране было вновь предоставлено право местным жителям варить соль, пользуясь дровами. Казна разрешила им свободно продавать соль, но платить с каждого пуда соли 12 копеек акциза.

Как только спустя десять лет миновал соляной кризис, Кабинет министров издал указ, вновь запрещающий выварку соли на дровах и требующий замены дров каменным углем. Опять перестали дымиться варницы, опустевшие помещения заводов были частично разобраны.

Но вот в 1832 году какой-то крестьянин надумал использовать градир для укрепления рассолов. Его почин сразу же был подхвачен всеми местными солеварами. Вокруг Вейсова озера как грибы стали вырастать градирни. Применение градирен, где рассол сгущался в несколько раз и достигал крепости 17—80 градусов, позволило уменьшить расход топлива.

Проведав, что каменный уголь стоит дешевле дров, купцы и солепромышленники в 1837 году стали строить варницы с печами, устройство которых было рассчитано на новое топливо.

Однако конструкции новых печей были столь неудовлетворительны, что на выварку одного пуда соли уходило столько же угля. Разумеется, такой расход топлива сильно отражался на цене соли. При акцизе 30 копеек, который должны были платить солепромышленники, она обходилась на заводе в 50 копеек.

Новая система печей, позволившая заменить дрова каменным углем, была не только далека от совершенства по своим теплотехническим показателям, у нее был и другой недостаток — требовалось большое количество рассола. Между тем неглубокие колодцы на Вейсовом озере не могли обеспечить заводы нужным количеством. Были сделаны попытки углубить колодцы на 20—30 метров, однако ниже 15—20 метров столкнулись с горизонтами грунтовых вод. Тем не менее в Славянске местные солевары выварили 60—80 тысяч пудов соли в год.

Почти сорок лет, начиная с возрождения выварки соли в Славянске в 30-х годах XIX века, местный соляной промысел влачил жалкое существование. Мелкие соледобытчики не стремились к улучшению производства, не имея средств для капитальных затрат, или не желая вкладывать капитал, боясь конкуренции со стороны крымской соли. Правительство громогласно объявляя о своем намерении повысить доходы с соли, пресекало все попытки увеличить ее добычу в этом районе (точно так же, как и в других районах страны) без его контроля.

Вероятно, долго бы еще пребывал соляной промысел в Бахмуте и Славянске в таком плачевном состояния, если бы в начале 70-х годов не была пробурена разведочная скважина на каменную соль.

Еще в 50-х годах прошлого века известный русский ученый-геолог Н. Д. Борисяк, а спустя 20 лет другой ученый — геолог Л. П. Карпинский высказали предположение о возможном нахождении в этих местах крупных залежей каменной соли.